Тревожная тенденция, о которой заговорил даже Дуров. О том, как работает цензура на Западе, В Китае и США, не касаясь России.

Интернет, который задумывался свободным

Интернет создавался как децентрализованная сеть, где ни одно государство или корпорация не могли контролировать поток информации. С момента запуска World Wide Web в 91 году он считался пространством без границ: у всех был равный доступ к публикации, и ни один центр не диктовал что считать правильным. Но за три десятилетия архитектура свободы немного изменилась.

Если верить правозащитной организации Freedom House*, уровень интернет-свободы в мире падает уже четырнадцать лет подряд. В 2024 году ограничения в той или иной форме действовали более чем в 70 странах, а совокупно затронули около 4,8 миллиарда пользователей, и это почти две трети человечества. Исследование нидерландской компании по кибербезопасности Surfshark** фиксирует 63 новых случаев глобальной интернет-цензуры только за один год: от временных блокировок соцсетей до полного отключения связи в регионах с протестами.

Если раньше ограничения исходили в основном от правительств, то теперь всё чаще от частных компаний. Алгоритмы Meta***, Google, TikTok и X**** решают, какие темы приемлемы, а какие могут вводить в заблуждение или нарушают нормы сообщества. Так возникла новая форма фильтрации, путем не прямого запрета, а через невидимость. Пост не удаляется, и его просто игнорируют рекомендации. 

Параллельно государства всё активнее регулируют цифровую среду под лозунгом безопасности и борьбы с фейками. В ЕС действует Digital Services Act, обязывающий платформы контролировать контент, а в Индии, Турции и ряде стран Азии появились законы, позволяющие блокировать ресурсы без решения суда. Эти процессы формально направлены на защиту пользователей, но на практике создают инфраструктуру контроля – юридическую, техническую и алгоритмическую.

Технически сеть остаётся глобальной, но фактически она всё чаще делится на изолированные экосистемы, где правила определяет не конституция, а интерфейс.

Тревога Павла Дурова

В этом октябре он опубликовал пост, в котором назвал современные цифровые инициативы «предвестниками конца свободного интернета». В качестве ключевых признаков он назвал три тенденции: обязательную цифровую идентификацию пользователей, внедрение возрастной верификации и инициативы по сканированию личных сообщений на предмет запрещённого контента. И почва небезосновательна.

В британии осенью вступил в силу закон Online Safety Act, которы, впервые даёт регуляторам законное основание требовать доступ к сквозному шифрованию в мессенджерах. По нему платформа обязана встроить механизм анализа сообщений на предмет запрещённого контента, включая приватные чаты.

Аналогичные инициативы обсуждаются в ЕС.
Один из законопроектов предполагает установку на пользовательские устройства локального ИИ‑сканера: чтобы выявлять «незаконный контент» ещё до отправки (и мыслепреступление здесь не далеко).  Apple в 2021 году анонсировала похожую систему для iCloud, способную сопоставлять фото в телефоне с базой CSAM‑материалов. После критики от криптографов и правозащитных организаций запуск свернули, но как видим вопрос остался незакрытым.

Когда Дуров удерживался во Франции (как раз за слишком свободный Телеграм) его вызвали на встречу с директором DGSE – внешняя разведка Франции, и “вежиливо” попросили вмешаться в ход выборов в Румынии. По словам Дурова, в ходе разговора ему прямо предложили ограничить активность Telegram‑каналов, поддерживавших консервативную повестку.

Он отказался.
Позже французские власти заявили, что встреча действительно прошла, но носила обозначающий характер – дескать ему напомнили о рисках и роли платформ в распространении деструктивной информации. Но тайминг был точным: разговор произошёл за несколько дней до голосования, в период активной мобилизации избирателей.

Мы можем сделать вывод, что госслужбы стран с высокими демократическими рейтингами пытаются прямо оказывать влияние на крупные платформы в политических целях. 

Дуров написал, что Telegram****** не будет реализовывать новые инструменты контроля (упомянутые законы Британии или ЕС) даже под угрозой блокировки. Но если публично приходится говорить, что ты не согласен внедрять системы анализа личной переписки значит, такие запросы становятся нормой.

И эта норма, как он прямо говорит, разрушает привычный нам интернет.
И чтобы понять масштаб трагедии, для начала заглянем туда, где сеть сама по себе как будто изолирована от внешнего мира.

В поднебесную

Осенью этого года китайское управление киберпространства (Cyberspace Administration of China, или CAC) запустило двухмесячную кампанию против «негативных высказываний» в сети. Официальная формулировка: очистить интернет от контента, который сеет враждебность, пессимизм или подрывает общественную гармонию. Под надзор попали крупнейшие платформы страны – Weibo, Kuaishou, Xiaohongshu (Little Red Book) и Douyin, китайская версия TikTok.

Согласно заявлению CAC, под негативным контентом теперь понимается не только политическая критика, но и сообщения, внушающие отчаяние или пропагандирующие негативное мышление. Журналисты Reuters отмечают, что модераторы получили указание отслеживать публикации с фразами вроде «работать бессмысленно», «учёба не даёт шансов» или «всё предопределено» (возможны неточности перевода фраз, но суть такова).

Под кампанию также попали мемы и ироничные комментарии, связанные с популярными среди молодёжи настроениями tang ping (“лечь плашмя”) и bai lan (“плыть по течению”), символами отказа от трудовой гонки и карьерных амбиций.

Причина очевидна: на фоне замедления экономики и рекордной безработицы среди выпускников власти стремятся управлять общественными настроениями. Отдельные социологические исследования показывают, что доля негативных упоминаний о будущем в китайских соцсетях выросла на 37 % за последние два года.

Эта кампания демонстрирует новый уровень вмешательства: контроль распространяется не только на политические темы, но и на эмоциональный климат. Интернет превращается в инструмент поддержания общественного настроения, где не санкционируется даже усталость. И проблема в том, что подобный механизм эффективный прецедент.Он показывает, что государства способны регулировать не только факты, но и тон высказываний формируя эмоциональные стандарты для цифрового пространства.

Эксперты также отмечают, что подобные инициативы стирают грань между информационной безопасностью и идеологическим контролем. Если раньше цензура ограничивалась опасными темами, то теперь она управляет самим восприятием реальности. 

И пессимизм становится административным нарушением.
Но ещё хуже, когда последтсивия одного поста могут разрушить жизнь его автора.

Репостнул, лайкнул – в тюрьму

В некоторых странах публичная активность в интернете приравнена к уголовному преступлению. В Саудовской Аравии студентка и активистка Салма аль-Шехаб была приговорена к 34 годам заключения за публикации и ретвиты в Twitter, в которых содержалась критика государства и поддержка оппозиционных движений.

В Гонконге, после принятия внутреннего закона о национальной безопасности (известного как статья 23), прошла серия задержаний. Поводом стали посты в Facebook, расценённые как подстрекательские. В марте 2024 года было задержано шесть человек, включая активистов и независимых блогеров. Один из них администратор страницы, где публиковались мемы и ироничные комментарии на тему интеграции с материком. Ему инкриминировали подстрекательство к мятежу. По утверждению полиции, материалы на странице «дискредитировали правительство и распространяли враждебность».

В Турции действует закон о дезинформации, принятый в 2022 году.
Он позволяет возбуждать уголовные дела за «умышленное распространение недостоверной информации, способной вызвать общественное беспокойство». По этому основанию в 2023 году были задержаны десятки пользователей после землетрясения: за публикации в Twitter, в которых критиковались действия властей. В 2025 году прошли новые аресты в связи с призывами к бойкоту выборов. Посты публиковались в Telegram и TikTok, часть дел получила развитие с выездом на обыски.

В Иране задержания за онлайн-активность стали регулярной практикой.
В 2024 году силовые органы отчитывались о десятках арестов женщин, которые размещали в Instagram и Telegram фотографии без хиджаба. Часть задержаний проводилась через несколько недель или месяцев после публикаций. В материалах дел указывались не только посты, но и сообщения в мессенджерах. Нарушение классифицировалось как «действия, подрывающие моральные устои».

Свобода под модерацией

Цензура необязательно выражается в уголовных делах. Крупные платформы давно применяют механизм скрытого ограничения, когда контент не удаляется, но перестаёт распространяться. Видео остаётся, пост не нарушает правила, аккаунт формально не заблокирован, но ни охвата, ни реакции, ни роста. Алгоритмы работают как фильтр, незаметный для пользователя, но ощутимый для автора. Это называют легендарным теневым баном. 

На YouTube***** такие механики встроены в демотивационные флажки: если ролик распознаётся как чувствительный или «неподходящий для рекламодателей», он остаётся в публичном доступе, но исключается из рекомендаций, не монетизируется, не появляется в поиске по ключевым словам.

Instagram*** и Facebook*** используют soft moderation – публикация остаётся на странице, но теряет доступ к алгоритмической подаче: не попадает в рекомендательные ленты, не подхватывается Explore, скрывается в лентах хэштегов. Для пользователя это выглядит как снижение вовлечённости. Для платформы как корректировка видимости. 

TikTok применяет ещё более закрытую систему. Контент ранжируется по десяткам внутренних меток: слишком грустный, слишком спорный, слишком непопулярный в конкретном регионе. Под это попадают видео, в которых выражается усталость, агрессия, депрессия, ирония по отношению к платформе. В ряде случаев эти метки устанавливаются автоматически, без вмешательства человека.

Один из внутренних документов, опубликованный в 2020 году, указывал, что модераторам рекомендовалось снижать видимость роликов с непривлекательной внешностью и бедным окружением – якобы для создания позитивного пользовательского опыта.

На X*** система заметно изменилась после смены собственника, но алгоритмическая подача осталась в ядре. Видимость поста определяется по поведенческим факторам: реакциям, вовлечённости, количеству жалоб, пересечению с чувствительными темами. Удаления происходят редко, но пост может быть помечен как потенциально вредный с ограничением распространения. Это касается в том числе тем, связанных с протестами, военными операциями, религией и меньшинствами.

Де-платформинг стал стандартной процедурой.
Каналы на YouTube отключают за многократные нарушения, даже если отдельные видео не нарушали правил. На Twitch отключают монетизацию без объяснения  достаточно нескольких репортов. В TikTok бан может быть привязан к предыдущему устройству новый аккаунт попадает в фильтрацию с момента создания. В ряде случаев платформы признают ошибку, но восстановление охвата не происходит.

И всё это без суда статьи и часто права на апелляцию. Аккаунт есть, но он выключен. Канал формально активен, но не выдается в рекомендациях. Монетизация включена, но ролики не попадают в рекламу. И когда нет внешнего давления, отключение выглядит как органика: просто не зашло. На фоне этого архитектура кажется прозрачной, но фактически становится полем с невидимыми стенами.

Эпоха звёздочек

Сегодня свобода слова формально существует.
Писать можно всё, если не нарушаешь правила платформы, не выходишь за границы сообщества и не мешаешь алгоритмам поддерживать позитивный климат.

И к слову: я веду блог о технологичных компаниях, которые привносят в мир инновации, и успешно реализуют себя на бирже, на pre-IPO и IPO-стадиях и рассказываю где их можно купить.

С вами был Александр Столыпин.
Увидимся в будущем!

*Freedom House признана нежелательной в РФ организацией
** Surfshurk заблокирован по решению РКН в 2022 году
**** Корпорация Meta (Facebook, Instagram, Whatsapp) признана экстремистской организацией
***** Социальная сеть X ограничена к использованию на территории РФ.
****** YouTube ограничен в использовании на территории РФ
******* Звонки в мессенджере Telegram ограничены в целях борьбы с мошенничеством