Что будет, если дать кочевнику огромную бюрократическую империю? Этот кочевник откажется от своего образа жизни, культуры и веры? Как он будет управлять всем этим? В какой момент всё пойдёт по одному месту, и как это будет выглядеть? Ближе к сути: среди множества китайских государств было и как минимум одно, созданное кочевниками – империя Ляо, управляемая киданями.

“Да кто эти твои кидани такие, и зачем мне про них знать?” – последуют логичные вопросы. На второй я не отвечу, тут давайте сами, а вот на первый… Кидани, они же китаи – это типичный монгольский народ. Вот что приходит на ум при слове “монголы”, кроме Чингисхана и его империи, тем можно описать китаев: кочевники с анимистической верой, жили племенами на территориях современной Маньчжурии и Монголии, разводили коней, донимали Китай своими набегами. Монгольскими их считают из-за того, что во-первых киданьский язык судя по расшифрованным текстам сходен с другими языками монгольской группы, а во-вторых в хрониках северной Вэй (IV век) и других документах этого времени повествуется, что кидани откололись от более крупного племени сяньби, а сяньби это предки монголов. Предвосхищая чьи-либо гугление или вопрос, таки да, русскоязычное (и не только) название цивилизации, народа и страны Хань, то бишь "Китай" пошло именно от киданей. 

Ну были и были эти китаи, дальше то что? Кидани до IX века не могли организоваться в стабильные надплеменные объединения. На какое-то время объединиться, чтобы повоевать за Тан с Кореей конечно можно, а потом по домам.

В конце IX века всё меняется: Тан рушится, в степи нет сильных противников, ровно как и какой-то власти, а сами кидани становятся многочисленнее, сильнее и наглее. А дальше узурпация власти вождём Елюй Абаоцзи, подчинение всей Маньчжурии с проживающими там народами: от чжурчжэней до тюрков, и создание централизованного (с по меркам степи) государства в 907 году. В то же время новообразованное государство набегает на осколки империи Тан, заключает с ними мир, то есть получает их признание, а заодно переманивает некоторых мятежных военачальников. Следующие годы набеги на Поднебесную продолжаются, часть оседлого населения угоняется в плен, часть китайских территорий присоединяется к кочевникам, а киданьская культура перенимает черты поеорённых народов. Вполне закономерно появляются города со смешанным населением, в том числе на землях киданей, где до сего момента оседлых поселений отродясь не было.

Следующий киданьский правитель Дэгуан, захватив земли поздней Цзинь – одного из осколков Тан, понял, что с управление ордами кочевников и управление оседлыми городами это не одно и то же. При нем появилась главная фишка Ляо – дуальная администрация. Северная администрация управляла степью, состояла из паханов (зачеркнуто) вождей племен, зачем-то иногда называемых чиновниками, и “переводчиков”, которые предположительно были чиновниками для управления некиданьским населением, но я свечку по поводу этого не держал. Южная администрация, контролировавшая юг с городами и ханьцами, была чистейшей калькой с бюрократии Тан, ибо зачем менять то, что работает?

К слову, у двух администраций даже законодательство отличалось.
Администрация северного района, кроме управления кочевыми и варварскими народами, также занималась военными делами, в том числе разведением лошадей… а ещё ведала плавкой железа, арсеналами, государственными мастерскими и охотничьими угодьями. В “Ляо ши” (летопись империи Ляо) описывается чёткий бюрократический аппарат из кучи ведомств, чинов и званий, однако там ничего не написано, что эти институты работают не всегда, а большинство “чиновников” – просто племенные вассалы-дружинники, имевшие связи с императором. Принятие решений зависело не от нормативов и правил, а от личных связей и предпочтений. Может сложиться впечатление, что я сейчас описываю обычное племенное государство, но какие-то изменения с доимперских времен в Ляо были. 
Во-первых, Абаоцзи “перетасовал” племена и вождества для ослабления генеалогических связей. Были созданы по четыре “великих” и “малых” кочевий, а остальное отходило в разряд “зависимые племена и владения”. Более мелкие кочевья объединялись по этническому признаку в крупные племена, а тех, кого не смогли направить в конкретное племя, направляли в “большое племя”. 

Во-вторых, кочевники были разделены на подразделения по десятичному принципу, чтобы часть кочевников непосредственно воевала, а большинство оставалось в своих племенах. 
Была ещё южная администрация. Формировалась она не сразу, а по мере завоевания Китая. Состояла почти полностью из китайцев, зато не имела никакой власти. Ну почти никакой. Эта администрация занималась только управлением гражданскими делами в оседлой части империи. Почти во всём эта организация копировала танскую бюрократию. Даже набирали чиновников с помощью экзаменов. Отдельно при описании бюрократии Ляо в летописях останавливаются на институте “трёх наставников”, то бишь о трех высших органах: тайном совете, административном совете и совете двора, куда входили советники с их департаментами, цензорат, академия наук и 6 важнейших министерств: чинов, наказаний, налогов, религиозных церемоний, общественных работ и военных дел. Не спрашивайте меня, зачем министерство военных дел администрации без армии, я тоже этого не знаю.

Дуализм привел и к свободе веры. Вот был веселый шаманизм в доимперские времена, от которого китайцев корежило, но пришел Абаоцзи, стал покровительствовать буддизму. Особых проблем никто не видел, буддизм ассоциировался с уйгурами и политической базы был лишен. Напокровительствовал Абаоцзи настолько, что монастыри позже стали крупнейшими землевладельцами. Для этого он, к примеру, освободил их от налогов. 
А потом с подачи своего сына-наследника построил конфуцианский храм, чтобы продвинуть китайскую традицию наследования, поскольку у киданей наследование было не от отца к сыну, а между братьями. Сунский посол, бывший потомком самого Конфуция, писал, что конфуцианство у киданей неправильное и вульгарное.
Вследствие культурного разнообразия в империи было толерантное отношение ко всем верованиям, даже христиане были в количестве выше статистической погрешности и неплохо себя чувствовали.

Если у нас в государстве есть две почти параллельные системы управления для кочевников-скотоводов и оседлых земледельцев, то наверное скотоводы и земледельцы также существовали параллельно друг другу. Вообще, это явно нетипичная ситуация, а в земледельческих или торговых государствах в принципе невозможная, когда в одном государстве существуют настолько разные экономические системы. Тут извольте или с коня сесть, или мотыгу убрать. Хоть сформировалась эта система во многом спонтанно, она поддерживалась киданьской элитой. Кочевое скотоводство на юге было невыгодным и идиотским занятием, т.к. тут уже пару тысяч лет земледельцы живут, а вот с севером другая ситуация. Кидани боялись китайского города с его торгово-ремесленной и земледельческой инфраструктурой, так как это грозило распространением оседлого уклада на севере, поэтому мешали китайцам строить эти самые города. Только города, ведь аванпосты, крепости и небольшие поселения вполне себе возводились.
В контексте экономики также важно упомянуть и существование империи Сун к югу от Ляо. Сун пыталась усмирить киданей, но безуспешно, а посему решила откупиться во избежание набегов. На Сун выплаты дани никак не сказались, а вот Ляо стало зависимо от импорта с юга.

Зависимость от дани из Сун стала фатальной для Ляо. Кидани за ненадобностью перестали вести военные кампании, из-за чего войска постепенно теряли боеспособность. К тому же элиты постепенно стали забывать, что они вообще-то профессиональные воины. А это ещё кочевая империя, а кочевые империи имеют свойство терять солидарность племенной элиты(асабию по Ибн Хальдуну), поголовное количество элиты росло с каждым поколением, а вот материальных благ и прочих ценностей больше добыть было негде, ибо Ляо теперь не воюет, а получает дань от Сун.

Иронично, но Ляо, перестав вести наступательные войны, стала подвергаться налетам монгольских кочевников с севера. Попытки окончательного решения монгольского вопроса предпринимались и были, ожидаемо, неудачными. 

Бюрократия тоже постепенно деградировала подобно бюрократиям более ранних китайских государств. В целом, можно было кое-как жить, существовать, только эффективность поменьше будет, налогов меньше, у элиты на душу населения будет меньше благ, а еще кочевники с севера постоянно набегают.

А потом пришёл император Тянь-Цзо. Вот знаете, иногда, когда монархическое государство находится на пороге краха, то сам Бог помогает развалу и насылает либо гедониста, либо олигофрена, либо ещё кого-то мало подходящего для управления. Так вот, Тянь-Цзо – это гедонист. Ему было абсолютно насрать, чё там с государством, только дайте утолить похоть и потом сходить на охоту. 

Кстати, про охоту. Был вот в многонациональной империи народ чжурчжэней. Жил на севере, относился к “варварским”, платил дань. В отличие от других, дань платил в том числе и серыми соколами, очень ценившимися среди охотников. С постепенной утратой дееспособности государством, давление на чжурчжэней возрастало, те начали какие-то восстания, но безуспешно. Важнее то, что они смогли сплотиться, и при этом очень не любили киданьскую администрацию. И у нас прямо идеальное совпадение: император очень любит охоту, для охоты нужны птицы, которых поставляет самый оппозиционный народ. Что же может пойти не так?

И вот началось восстание. Тут оказалось, что Тянь-Цзо вообще не помогает делу, а только ноет и деморализует армию. Армия, опиравшаяся на гвардию, вообще не воевавшую 60 лет, не может нормально противостоять мятежникам. Гвардейцы, немного забыв в процессе парадов и гулянок о войне, при новости о чжурчжэньской угрозе взяли в военный поход семьми, скот и обоз, думая, что это небольшой военный поход, в результате которого можно будет получить солидную награду. При первой же битве они были разгромлены, так как даже не успели даже построиться! А потом начались дезертирства. Тянь-Цзо, не боясь преступлений от сбежавших солдат, полностью освободил их от наказания. Ожидаемо, что чжурчжэни победили и основали свою империю Цзинь, но это совсем другая история.

А что с Ляо и её элитами? Что произошло с кучей бюрократов, племенных вождей, членов императорской семьи? Кто захотели, те ушли. Это было дикое время, ни гильотин, ни цианида, ни даже винтовок для умерщвления всего старого истеблишмента не было, да и истеблишмент конкретно тут был кочевой, вот и релоцировался на запад. Был проект северного Ляо, но там ничего не получилось, поэтому кидани ушли на территории современных Казахстана и Кыргызстана, стали кара-киданями и основали западное Ляо a.k.a. Каракитай, но об этом когда-нибудь не сегодня. 

Автор: Степан Скопиенко

Оригинал