Не так давно на запланированном звонке в Zoom в присутствии команды коммуникационного дизайна 2ГИС, а также арт-директора, тимлида и любопытствующей публики прошла защита проектов на курсе «Основы шрифта». Дизайнеры показали шрифты, которые они проектировали в течение трёх месяцев и рассказали, как их можно использовать.
Я слушал коллег и любовался проектами, но, как это часто бывает на всех звонках, медленно погружался в собственные размышления — в частности о профессии и преподавании.
Шрифтовой дизайн — консервативное ремесло. Несмотря на разные инструменты производства букв, сегодня мы легко прочтём текст, набранный шрифтами Клода Гарамона (кстати, Google при поиске имени типографа услужливо поменяет интерфейс). При этом и он бы сейчас без труда прочёл тексты, набранные шрифтами дизайнеров 2ГИС. Кроме того, шрифтовой дизайн считается сложным делом, постигнуть которое дано избранным. Один мой знакомый, проектировщик железнодорожных мостов, рассказывал, что в их инженерной среде в элите числятся метростроевцы, потом — строители мостов, и на третьем месте расположились проектировщики гражданских строений.
В похожей иерархии существует и шрифтовой дизайн — в сообществе графических дизайнеров принято считать «шрифтовиков» кем-то вроде метростроевцев. Шрифт как искусство и вправду непростое занятие и, в отличие от инженерного дела, не существует такого учебника, по которому можно научить проектировать шрифты.
Но что вообще значит — научить? Когда Жора Погребняк, тимлид команды коммуникационного дизайна 2ГИС, предложил мне провести для коллег курс по основам шрифтового дизайна, я засомневался, но решил положиться на его опыт. К этому времени дизайнеры в команде уже научились учиться — занимая час по утрам пятниц, регулярно тренировались в перевёрстках проблемных макетов (на выходе — всегда готовые решения, пусть и в разной степени проработки). В похожем формате Жора успешно провёл свой курс по основам вёрстки. В команде складывалась хорошая традиция обмена опытом, на пятничных созвонах вырабатывалась понятная всем терминология, попутно можно было перемыть косточки заказчикам и немного выпустить пар, не заботясь о «правках», «бренде» и «метриках». В терминологии филолога Михаила Бахтина, в этот пятничный час дизайнеры немного карнавализировали свою ежедневную практику в 2ГИС. Фамильярный и порой дурацкий контакт с серьёзными задачами из реальной практики помогал выйти к свежим образам и просто окрепнуть перед новыми вызовами.
Однако курс про шрифт мог бы превратить этот карнавал в летаргический сон. В команде 2ГИС очень разные дизайнеры с неповторимым опытом и навыками: кому-то легко удаётся стремительный леттеринг по случаю, кто-то замахивается на полноценный шрифт в базовом латинском и кириллическом знаковом составе, а кто-то попросту боится рисовать буквы из-за уже упомянутого «метростроевского» мифа. Академический подход — чередование лекций и практических занятий — довольно быстро создал бы для всех слишком комфортные условия: в одну пятницу ты пассивно слушаешь час лектора, в другую — уже не помнишь рассказанного и не понимаешь, как это применить в деле.
Разумным казалось бережно отдавать каждый пятничный час практике, а часть занятия посвящать обратной связи, комментированию и разбору нарисованных букв. Программу курса мы выстроили именно так: за фасадом академической структуры скрывалось поле экспериментов. Например, когда мы решили поговорить о классификации шрифтов, то не стали разбирать особенности каждой категории (всё-таки 500 лет типографики непросто познать утром в пятницу), а сосредоточились на том, какие особенности рисунка знаков сыграли решающее значение в развитии формы шрифтов. Эти параметры мы собрали в один список и договорились, что за час нужно нарисовать 24 вариации буквы R, с каждым шагом изменяя только один параметр из списка — ширину буквы, контраст, форму терминалов и так далее.
В этом ритме мы старались продвигаться по программе курса на каждой встрече. Мои опасения, что мы пытаемся протянуть канат сквозь игольное ушко (так я представлял себе курс шрифтового дизайна, на который отведён час в неделю), постепенно исчезли. В свою очередь, у коллег исчез (насколько я могу судить по курсовым проектам) страх перед недоступностью шрифтового дела. Оглядываясь назад, с интересом могу сравнить академическую аудиторию и нашу компактную группу внутри 2ГИС. Пожалуй, их главное различие — мотивация. Для потока студентов графического отделения первого курса в крупном учебном заведении «шрифт» — лишь одна из многих дисциплин в расписании, расположенная где-то между физкультурой и фотографией. В такой ситуации задача преподавателя — заинтересовать студентов предметом. В случае с нашим курсом внутри команды интерес был даже немного завышенным, и энтузиазм дизайнеров нужно было направить в правильное русло.
Когда я говорил об изначальной высокой мотивации участников курса, то имел в виду не только готовность учиться новому, но и желание развить проекты, сделанные самостоятельно до курса. Курсовые работы дизайнеров 2ГИС показали, что шрифт как базовый навык для коммуникационного дизайнера, как правило, хорошо развит — на уровне умения сделать толковый леттеринг. За этим словом скрывается задача по созданию короткой надписи — для логотипа, заголовка статьи, плаката. Чаще всего леттеринг остаётся в рамках этой надписи, и не развивается в полноценный шрифт. Но иногда дизайнер видит развитие нарисованных букв до целого алфавита, однако для этого шага нужно больше времени, специальный софт и уверенность, что в будущем этот шрифт можно будет использовать как рабочий инструмент.
Другую мотивацию продемонстрировал Саша Гончаров — он вынашивал давний замысел шрифта, вдохновившись советской вывеской из Новосибирска. Это тоже частый случай: изначальный импульс сделать шрифт угасает, наталкиваясь на нехватку времени, дробный фокус внимания, неуверенность в дальнейшей роли шрифта. Пятничные тренировки позволили Саше развить шрифт до базового знакового состава в латинице и кириллице, подготовить контуры для сборки полноценного инструмента.
Шрифт — это не только заранее запрограммированный комплект букв. Знаками в шрифте могут быть и неалфавитные символы: орнаменты, стрелки, эмодзи и любые векторные объекты. Этот путь выбрала Настя Киселёва и превратила свой проект в небольшое исследование орнаментов стран, в которых официально работает 2ГИС: Россия, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Азербайджан, Италия, Чехия, Чили, ОАЭ, Кипр, Беларусь. Настя собрала небольшую библиотеку орнаментов из открытых источников для каждой страны, затем выбрала из неё наиболее интересные по рисунку образцы — по четыре на каждую страну. Отрисованные орнаменты она поместила на места строчных и заглавных знаков — так получился экспериментальный шрифт, с помощью которого можно быстро с клавиатуры создавать ритмичные паттерны.
Ещё одна сюжетная линия сложилась в проекте иллюстратора Павла Концевича. Его шрифт — сознательное самоограничение в выборе инструментов рисования и параметрах будущего шрифта. Паша мастерски создаёт необычные, очень ритмичные надписи, используя свойства разных инструментов — кисть, перо, карандаш. Однако в курсовом проекте он решил сгенерировать параметры шрифта на TypeCooker (известный всем студентам и преподавателям обучающий сайт, созданный Питером ван Блокландом) и строго придерживаться их. В результате получился оригинальный гротеск с отзвуками 1970-х и интернационального модернизма.
Шрифт Modern Bends Галины Марковой — пример преодоления технической проблемы. Для Гали сложность представляли кривые Безье, работа с контуром в таких серьёзных масштабах, как множество знаков в алфавите. Мы условились, что проект должен стать для неё вызовом — и главное в нём не новизна графической идеи, а точная прорисовка контуров. Для этого отлично подошёл образец крупного деревянного шрифта из дореволюционного каталога акционерного общества Осипа Лемана. В результате у Гали получалась крепкая историческая реконструкция, в которой она уловила модульность построения большинства знаков.
За время курса произошло главное: ушёл страх. У меня — перед игольным ушком сроков, у дизайнеров команды — перед почитаемым всеми ремеслом. После «Основ шрифта» мы провели ещё один курс, на этот раз посвящённый навыкам леттеринга, где работали не только над буквами, но и умением применять их в брендинге, акцидентной печатной графике и цифровых продуктах. Для нас буква как искусство осталась секретом — и перестала им быть. Кажется, это хорошая точка на карте для новых исследований.
Рустам Габбасов,
графический дизайнер,
редактор журнала «Шрифт»